Диагностика по методу Р.Фолля позволяет по изменениям электрической проводимости в акупнктурных точках выявить болезнь задолго до первых ее проявлений, определить возбудителя многих инфекционных и паразитарных заболеваний, аллергии, нарушений гормонального фона, а также подобрать лечение в наиболее эффективной и безлпасной дозе.
Расскажите, пожалуйста, о себе
Я по основной своей специальности врач-терапевт, окончила нашу воронежскую государственную академию имени Бурденко в 87-м году. После этого работала несколько лет в Казахстане, но потом вернулась в родной Воронеж. Как врач-терапевт я работаю 29 лет — и участковым врачом, и исполняющей обязанности заведующей отделением. Второе мое образование — это врач-рефлексотерпевт, по этой специальности я работаю уже 10 лет. Образование проходило на базе российского университета дружбы народов, это были курсы повышения квалификации. И как рефлексотерапевт я работаю по направлению «компьютерная диагностика по методу Фолля» с применением вегетативно-резонансного теста и с применением биорезонансной терапии, то есть, это методы, которые применяют электромагнитные волны.
Как вы выбрали профессию?
Врачом я, наверное, всегда хотела стать, но вообще в профессию меня привел несчастный случай, который произошел в нашем роду. У меня очень рано умерла двоюродная сестра, в 17 лет, после операции, от абсцесса мозга. И, посмотрев на то, как не вовремя и как рано умирают молодые, мне захотелось, чтобы люди жили дольше, были здоровее… И, наверное, это определило мой выбор, так я и пришла в профессию.
Как вы пришли к гомеопатии?
Случайно, как и большинство докторов. Наверное, врачи со стажем уже 10 и более лет встречаются с такими ситуациями в своей практике, когда ты чувствуешь, что мог бы помочь, но методов, которые есть в официальной медицине, недостаточно. И если это касается кого-то из твоих родных, знакомых и близких, то ты начинаешь искать что-то, что действительно могло бы оказать действие. И поскольку существует очень много традиционных методов лечения, — это и пиявки (гирудотерапия), иглы (рефлексотерапия, иглоукалывание), про гомеопатию, конечно, тоже приходится читать, искать и более глубоко знакомиться с этими методиками.
Вообще заниматься диагностикой по методу Фолля мне предложил мой коллега, с которым мы проходили специализацию по лазеролечению: он сказал, что появился новый метод диагностики и лечения, очень интересный, и предложил попробовать. Сначала, конечно, я постоянно не работала с этой методикой, работала в официальной медицине, но какие-то часы уделяла этому методу. Нельзя сказать, что это было нечто вроде хобби, но на тот момент — это было начало 90-х годов — этот метод не был еще так широко распространен, не был разработан закон в этом направлении, метод воспринимался как сомнительный… Просто это было новое, интересное направление.
Потом я стала ездить на международные конференции по гомеопатии, которые проводились в Москве в Доме ученых, и стала знакомиться с этим методом, который представляли уже врачи из-за рубежа — из Германии, Италии, Индии. Они рассказывали, как в их странах этот метод применяется, какие результаты достигаются при помощи этого метода. Ну и постепенно я сделала выбор в пользу этого метода лечения.
Я не совсем врач-гомеопат, а врач электропунктурой диагностики по методу Фолля. Там есть элементы гомеопатии, но я не классический гомеопат. Поскольку в методике Фолля есть элементы гомеопатии, я могу подобрать гомеопатические средства, но я больше работаю как врач-терапевт, врач-рефлексотерапевт и немножко применяю элементы гомеопатии. В центре «Прана» я работаю с марта 2016 года.
А почему прекратили работу в официальной медицине?
Из официальной медицины я ушла 13 лет назад, в 2003 году. Совмещать работу в официальной и традиционной медицине сложно, потому что у них разные подходы к лечению заболеваний. В некоторых моментах — даже прямо противоположные. Во-вторых, чтобы хорошо проводить диагностику и назначать лечение, нужно знакомиться с новыми направлениями, а для этого нужно время. Работая и там, и там, очень сложно уделить время, чтобы что-то почитать, чему-то научиться. По крайней мере, пока я работала участковым врачом, у меня не было возможности знакомиться с новыми направлениями, часто быть на конференциях. Из-за нагрузки тоже очень сложно совмещать.
На протяжении последних четырех лет я еще сотрудничаю с кафедрой внутренних болезней постдипломного образования нашей медицинской академии, и мы занимаемся диагностикой и лечением пациентов с эррозивными язвенными поражениями желудочно-кишечного тракта, и мы стараемся применять не официальные, а традиционные методы лечения. На протяжении этого времени мы заметили, что пациенты быстрее выздоравливают, меньше дают возвратов болезней, и у них меньше осложнений от заболеваний.
То есть, молодые врачи сейчас учатся комбинировать методы и официальной, и традиционной медицины?
Вы знаете, при медицинской академии нашей и других академий, например, РУДН, есть несколько кафедр – и кафедра восстановительной медицины, и кафедра традиционной медицины, — где знакомят с этими методами. Где есть такие кафедры и студенты знакомы со специальностями традиционной медицины, они гораздо охотнее и с большим пониманием относятся к тому, чем мы занимаемся. У них нет никаких возражений. А вот, к сожалению, где нет таких кафедр, где больше практикуются знания официальной медицины, там даже к коллегам относятся с определенным предубеждением. Я считаю, что они должны исчезнуть со временем, потому что многие направления сейчас создаются на стыке наук, и немедицинские технологии внедряются в медицину, та же самая электромагнитная диагностика, томография. Это очень быстро происходит, в том числе и в медицине. Я считаю, что если человек называет себя образованным, то грех не пользоваться тем, что предлагает научно-технический прогресс.
Существует ли связь между официальной и традиционной медициной?
Конечно. Я хочу сказать, что ни в коем случае нельзя отрицать официальную медицину. На знаниях официальной медицины, на основах анатомии, физиологии, патофизиологии строится очень много методов диагностики, лечения в традиционных специальностях. Поэтому я ни к коей мере их не противопоставляю — наоборот, каждый метод на каком-то этапе лечения может дополнить другой. Я направляю на консультации к докторам обязательно для подтверждения диагноза — на УЗИ, на кардиограммы, на какие-то еще исследования к врачам других специальностей. Точно так же врачи других специальностей направляют ко мне для уточнения каких-то моментов.
Я считаю, что на каком-то этапе хорошо помогают официальные средства — какие-то антибиотики, средства для снижения давления, на каком-то этапе хорошо помогают травные препараты — то, что называется БАДом и не очень позитивно воспринимается сейчас. На других этапах — такие методы, как гирудотерапия, рефлексотерапия, гомеопатия. На каких-то этапах они сочетаются.
То есть, пациенту нужно периодически посещать разные медицинские учреждения или все-таки остановится на каком-то одном?
Вы знаете, если пациент выбрал какое-то одно место для лечения и получает результат от этого лечения — остается здоровым, сохраняет работоспособность, активность по жизни, не болеет, — то вполне достаточно того места, где он наблюдается. Иногда в процессе лечения возникают вопросы, для которых компетенции одного доктора недостаточно или он просто юридически не может взять на себя решение этого вопроса. Например, я как врач-терапевт не могу взять на себя ведение урологических пациентов или гинекологических. Здесь правильно, грамотно и законопослушно будет отправить пациента на консультацию и дообследование именно к врачу другой специальности. Здесь нет никакого противоречия. Это, наоборот, на пользу пациенту.
В чем заключаются преимущества традиционной медицины перед официальной? Почему, по-вашему, люди сейчас все чаще обращаются к традиционным методам лечения?
Во-первых, врачи традиционной медицины работают в таких маленьких клиниках, негосударственных. Они не регламентированы временными рамками, то есть сами могут определять, сколько на какое исследование и на какого пациента потратить времени. Да, есть рекомендации министерства здравоохранения по различным специальностям, мы, в основном, их придерживаемся, но в тоже время мы можем как-то от них отступить. На какой-то случай вместо получаса мы можем потратить и 40 минут, и час – здесь нас никто не будет гнать, у нас нет такого «поточного» метода.
А когда нет большого потока, больше времени остается, чтобы вникнуть в проблему, в ней разобраться глубже и, соответственно, докопаться до первоосновы.
При этом я считаю, что официальная и традиционная медицина должны вместе существовать. Традиционная медицина основана на знаниях официальной. Если врач не получил медицинского образования, ему невозможно работать в традиционной медицине. Мы учимся не один год, через каждые пять лет проходим специализации, где можно пообщаться с более грамотными специалистами, с коллегами, у которых были похожие случаи, — и это дает нам такую основу. Поэтому без знаний и основ официальной медицины, конечно, очень сложно работать в традиционной.
Четкого разделения, я считаю, между этими направлениями нет. Потому что, например, врач-рефлексотерапевт должен получить специальность по неврологии. То есть он совмещает специальность и традиционной, и официальной медицины. Мануальный терапевт должен получить специальность по хирургии или травматологии. Мне кажется, их не надо противопоставлять, они должны работать во взаимодействии.
С какими проблемами пациенты идут конкретно к вам?
Поскольку я врач-терапевт, то, конечно, веду, в основном, проблемы терапевтического направления — заболевания желудочно-кишечного тракта, простудные заболевания, заболевания опорно-двигательного аппарата, заболевания сердца, гипертоническая, ишемическая болезни сердца. И еще доктор вспомогательной специальности провожу диагностику для урологов, гинекологов, ЛОР-специалистов. Благодаря этому методу очень неплохо диагностируются микробы, которые могут вызывать заболевания, идет подбор лекарственных препаратов, которые можно назначить конкретно каждому пациенту из целого арсенала медикаментозных средств.
Есть какие-то болезни, которые можно назвать бичом современного общества, которым сейчас подвержено большинство людей?
Как терапевт я замечаю, во-первых, что помолодели очень многие заболевания сосудистой группы — инфаркты, инсульты, ишемическая болезнь сердца, гипертония. Если раньше, где-то в девяностые годы, это были преимущественно болезни старшего поколения — от 50 лет и старше, — то сейчас это могут быть и молодые люди — 20- и 30-летние. Инсульты, к сожалению, я встречала и у 17-летних.
Мне кажется, это вызвано стрессовостью. У нас очень скоротечная, быстротечная жизнь, надо быстро все успеть, и, конечно, человек, который отдает себе отчет в том, что он хочет сделать что-то хорошо, несет ответственность за свою жизнь — он, естественно, переживает. Эти часто повторяющиеся мини-стрессы дают так называемый дистресс — усиление стрессовых реакций, и рано или поздно организм дает сбой, особенно если такие ситуации по жизни накладываются одна на другую.
Что делать, чтобы не запускать свое здоровье и как, по вашему, можно узнать здорового человека?
Я не могу сейчас сказать, кто именно из великих сказал такую фразу, что здоровье — это награда мудрому. Если человек уважает и любит себя, то он будет применять все, чтобы быть здоровым. Он будет интересоваться современными методами поддержания здоровья, заниматься спортом, вести активный образ жизни, стараться избегать вредных привычек и справиться с ними, в целом адекватно воспринимать себя по отношению к этому миру.
По данным Всемирной организации здравоохранения, 5% населения Земли вообще не имеют каких-то отклонений в здоровье, то есть они абсолютно здоровы и наделены таким резервом, что могут прожить достаточно долго и счастливо без каких-либо заболеваний. Это, что называется, подарок судьбы, а остальные 95% в той или иной мере болезням подвержены. Причем большая часть населения, по тем же данным ВОЗ, — порядка 75% — находится в такой группе, которая постоянно мигрирует между здоровьем и болезнью, они переносят простудные заболевания, легкие пищевые отравления, травмы. Это то, что поддается восстановлению, и человек опять может вернуться в группу здоровых людей. Если они все делают правильно, грамотно, не занимаются самолечением и наблюдаются у докторов, то, я думаю, у них есть возможность дольше сохранить здоровье.
Опять же, профилактическую медицину никто не отменял. Считается, что средства, которые вложены в профилактику, являются в шесть-семь раз менее затратными, чем те средства, которые человек вкладывает в лечение. То есть, если человек занимается своим здоровьем, что делает для этого — закаливается, бегает, принимает витамины — это все равно дает эффект. Я даже по своим пациентам могу сказать, что даже приходят хронически больные люди, когда начинаешь им рассказывать, что и как нужно делать, — если они начинают следовать рекомендациям, то реже болеют, у них повышается резерв здоровья, то есть они больше могут сделать и для общества, и для себя, и для своих близких.
Насколько развита сейчас эта культура у людей? Часто ли вы сталкиваетесь с тем, что люди не интересуются своим здоровьем, не стремятся получать какие-то знания о своем организме?
Вы знаете, такое бывает, в основном, в начале. Если врач и пациент не нашли общий язык. Если врач и пациент находят общий язык, то, как правило, пациент включается в этот процесс лечения. Ведь врач не сделает пациента здоровым, если тот сам не будет прилагать каких-то усилий. Врач должен объяснить, что происходит и что нужно сделать, чтобы от этого избавиться. А надо всем остальным работает, по сути дела, пациент; это его ответственность. И вот когда такое взаимодействие между врачом и пациентом происходит, как правило, все включаются. И я своим пациентам стараюсь объяснить, какой препарат и для чего мы назначаем, какой эффект от чего мы ждем и через какое время. Если этого не происходит, значит, мы вместе пытаемся выяснить, где была или моя ошибка, или недисциплинированность пациента.
То есть, лечение — это активный процесс?
Конечно. Дело в том, что очень долгое время у нас было принято, что государство заботится о людях, и люди ни о чем не заботились. То есть, человек приходит к врачу, врач назначил лекарство, его лечат, и он принимал какое-то пассивное участие во всем этом. Ему нужно получить больничный лист, пропить лекарство, вовремя прийти на прием к врачу и все. Но большинство стран являются, все-таки, странами капиталистического мира, и там совершенно другой подход к здоровью. Там ответственность за здоровье лежит в первую очередь на самом человеке. Многих не берут на работу, если знают, что они курят или не ведут активный образ жизни. Есть даже специальные анкеты-опросники. В определенный период жизни женщинам и мужчинам назначают профилактические препараты для поддержания здоровья. Например, в Германии, Франции, Израиле, Японии так происходит. В этих странах много долгожителей, программа здоровья разработана.
Поэтому, когда мы перешли на капиталистический образ жизни, соответственно, должно поменяться и сознание. У молодежи это происходит быстрее, у людей, которые прожили большую часть жизни при советской власти, конечно, это немножко труднее происходит. Но и они со временем начинают понимать, что эта ответственность лежит на них.
И я хочу сказать, что сейчас очень много молодежи, которая активно занимается своим здоровьем – они хотят быть здоровыми; они понимают, что здоровье дает им совсем другое качество жизни. И люди, которые постарше, тоже хотят дольше сохранить свою работоспособность, дольше выглядеть моложе, приносить какую-то пользу, быть полезными своим детям, обществу. Это тоже заметно – общество меняется и, как мне кажется, в лучшую сторону.
Что нужно делать, чтобы человек осознал личную ответственность за свое здоровье?
Начинается это в семье. Если в семье это принято, то ребенок, конечно, тоже легко это впитывает. Потом, как мне кажется, должны быть какие-то методики в школе. Мы знаем из курса школы анатомию, но вот насколько интересен наш организм, насколько он благодарен, если мы к нему хорошо относимся, — этому нас не учат. Если бы это более широко было в образовательных школах, я думаю, и культура была бы другая.
Есть какие-то неявные тревожные сигналы, по которым можно узнать, что человеку пора пройти диагностику и позаботиться о здоровье?
На что может обратить внимание человек? Снижение настроения, снижение работоспособности, быстрая утомляемость, нарушения сна. Это одни из первых симптомов, которые говорят, что здоровье человека уже или в пограничном каком-то состоянии. Это может быть последствие перенесенных уже болезней, переутомление, дефицит витаминов или микроэлементов – то, что нужно посмотреть и подкорректировать.
Что в вашей работе самое сложное? Бывают ли моменты, из-за которых работать продолжать не хочется?
Нет, таких не бывает. Вообще, что касается работы врача, даже при одинаковых диагнозах не бывает похожих случаев. Каждый человек в любом случае индивидуален, его реакции, восприимчивость к тем или иным препаратам, методам лечения. Поэтому с каждым пациентом это все как в первый раз, все по-новому. Поэтому, когда ты находишь что-то и видишь результат и отдачу, конечно, это доставляет удовольствие – и пациенту, потому что он становится здоровым, и доктору, потому что он принимал в этом участие.
Ну а сложные случаи бывают везде. Если был бы какой-то метод, который давал бы 100-процентный результат, их бы, конечно, не существовало. А поскольку каждый человек требует подхода индивидуального, столько методов лечения существует и этапов лечения, смены препаратов.
А что, наоборот, самое приятное в работе и что вы считаете своим самым большим достижением?
Есть такие случаи в моей практике… Например, мы лечили гнойное воспаление почки у молодой женщины, ей не было и 30 лет. Там вопрос стоял об оперативном удалении и, конечно, мы понимали, что это серьезное вмешательство с возможными последствиями, хотелось очень помочь. И благодаря именно традиционным методам лечения обошлись без операции, хотя пациентка наблюдалась «официальными» врачами с применением и официальных, и традиционных методов. То есть именно сочетание различных методик на разных этапах ей помогло. Обошлось без операции, почка сохранена, пациентка здорова.
Еще был один тяжелый случай, когда пациентка попала с приступом желчекаменной болезни, на фоне которого развился некроз поджелудочной железы. Это тоже состояние, которое требует оперативного лечения, сама операция тяжелая. Здесь тоже мы обошлись без операции, сохранили поджелудочную железу.
По своей профессии я помогаю вести пациентов врачам-урологам и гинекологам, которые занимаются лечением бесплодия. К сожалению, эта проблема достаточно широко стоит сейчас в нашей стране, да и за рубежом тоже. Конечно, очень приятно, молодые люди рожают здорового ребенка, и проблема решается. У кого-то это занимает несколько месяцев, у кого-то – год, у кого-то – годы. Но, тем не менее, без хирургического лечения, без дорогостоящего экстракорпорального оплодотворения появляются здоровые детки. Конечно, это очень здорово.